Стальная леди made in Belarus

Среди многочисленных видов спорта есть такие, перед которыми все атлеты единодушно снимают шляпу – ведь там даже для простого завершения дистанции участнику надо приложить воистину нечеловеческие усилия. Вы уже поняли – мы говорим о классическом триатлоне, состоящем из плавательной дистанции 3,86 км, велозаезда на 180,2 км и марафонского бега на 42,2 км.

Мужчин, справляющихся с подобными испытаниями, вне зависимости от показанного результата называют айронменами – «железными людьми». Но как же тогда быть с женщинами, делающими это профессионально и выигрывающими медали на Олимпиадах, чемпионатах Европы и мира? Стальные леди? Наверное, именно так…

Достойное место среди них занимает белоруска Анна Максимова – неоднократный призёр чемпионатов Европы и серебряный призёр знаменитого турнира Ironman в Барселоне в 2018 году.

Чтобы понять, что испытывает во время триатлона спортсмен, преодолеем эту дистанцию вместе с Анной.

Плавание
Надо найти соперницу своего уровня и пристроиться к ней, чтобы плыть в комфортном темпе: 3,8 км в воде – это не та дистанция, на которой можно сделать отрыв. Поэтому выйти из воды надо с запасом сил на велосипед и бег.

Вода – стихия непредсказуемая. В той же Барселоне нам приходилось бороться с большими волнами, на что уходила масса дополнительных сил. Но это ещё не самое страшное.
Иногда человека может накрыть так, что он захлебнётся водой и ему не поможет ни гидрокостюм, ни серьёзная физическая подготовка. Увы, бывают трагические случаи, но организаторы всегда об этом помнят – на протяжении всей водной дистанции нас сопровождают лодки со спасателями. Это особенно удобно, когда из-за разбушевавшейся стихии не видно буёв, по которым мы ориентируемся в море. Главные из них – крайние, ограничивающие маршрут, они отличаются по цвету и возле них дежурит судья в лодке, чтобы ни у кого не было соблазна срезать дистанцию.

Больше всего в плавании задействованы руки. Ноги – так, просто болтаются, готовясь к долгой и изнурительной работе. Сердце тоже ждёт своего часа – стучит с частотой 150 ударов, для триатлониста это почти прогулочный темп. На следующем этапе нагрузка будет не в пример жёстче: 180 км на велосипеде – дистанция, на которой уже надо будет терпеть.

Велосипед
Я выскакиваю из воды и мчусь в транзитную зону, где стоит мой велосипед. Там же переодеваюсь – снимаю гидрокостюм. Под ним форма, в которой буду ехать и бежать. Надеваю шлем и велотуфли – мои ждут уже в педалях, только ступню засунь. Раньше я обувалась по дороге, но потом поняла, что можно сэкономить время, и теперь поступаю только так.

После водного этапа мы все мокрые. По идее, надо бы облачиться в сухое, но это всё время, а его потом придётся отрабатывать на дистанции, поэтому я никогда не переодеваюсь.

Максимум – могу захватить с собой ветровку, если ветер очень уж холодный. Но она должна быть полностью прозрачной – судьи всегда должны видеть номер участника.

Велосипед уже загружен специальным питанием: без него на дистанции делать нечего, тело просто перестанет выполнять команды. Километров через пятнадцать предстоит первый приём пищи – углеводных батончиков или гелей. И, конечно, нельзя забывать о воде – на каждом пункте питания надо не только пить (обычно за велоэтап я выпиваю не менее 2–3 л воды, а если жарко, то ещё больше), но и поливать голову. Особенно если температура превышает +30 °С.

Однажды попала в ситуацию: температура +34 °С, плавится не только асфальт и воздух, но ещё и мозги – с каждым километром трассы. В итоге я получаю солнечный удар. Хорошо, что дистанция была олимпийской (1,5, 40 и 10 км, прим. ред.), иначе бы я просто не добралась до финиша. А тогда собрала все силы и, миновав финишный створ, просто упала, чего раньше никогда себе не позволяла. Но очень трудно контролировать себя, когда теряешь сознание…

После произошедшего сделала выводы – надо быть всегда готовым к любым сюрпризам погоды и надевать кепку сразу же после начала велоэтапа, а не тогда, когда тело уже перегрето и ничем хорошим это не может закончиться…

В велосипедной гонке существуют свои неукоснительные правила. Например, нельзя сидеть у соперника «на колесе» (ехать за ним на расстоянии ближе 12 м). Это честно, потому что иначе будешь прилагать меньше усилий, чем гонщик, разрезающий воздух перед тобой.

На обгон противника даётся 30 секунд, при этом он не должен устраивать с тобой соревнование. А вот когда тебя обгонят, можешь попробовать взять реванш, если, конечно, на это есть силы и желание… Главное – не навредить раньше времени организму. Проходить дистанцию в своём темпе, не реагируя на рывки соперников. Я наблюдала немало случаев, когда залихватски проведённый велоэтап заканчивался чудовищными муками на беговой дистанции. Поэтому в Барселоне в 2018 году спокойно пропустила вперёд немку и голландку, которых обогнала на плавательном отрезке. Перед стартом всегда знаешь, на что способна каждая из соперниц, а эти две особенно хороши на велосипедной дистанции. Можно было держаться за ними изо всех сил, но я бы обязательно оказалась в красной пульсовой зоне. А это смерти подобно – после такого придется сойти с дистанции, чтобы не поставить крест на нескольких месяцах тренировок.

Велосипед – это вид, где надо постоянно быть начеку, начиная с тренировок на автомагистралях, когда ты целиком зависишь от умения автомобилистов. Слава богу, в Беларуси они достаточно аккуратные и предпочитают не проноситься мимо тебя в нескольких сантиметрах.

В гонке тоже хватает случайностей: в тебя легко может влететь бачок, сорвавшийся с велосипеда, едущего впереди, или, что бывает гораздо чаще, можно попасть в завал при повороте из-за мокрого асфальта. Да и так улететь в кювет то ещё удовольствие… А ещё на дорогу может неожиданно выбежать какое-нибудь животное. Или, задумавшись о стратегии дальнейшей гонки, можно элементарно не заметить знак «лежачий полицейский» – руки соскользнут с руля, и… Поэтому поломанные руки, ноги и ключицы, не говоря уже о содранных коленях и боках, – это атрибут не только каждого велогонщика, но и триатлониста.

Даже если погода идеальна, а ты едешь в очень комфортном темпе и без неожиданностей, то ноги всё равно «забиты», потому что после шести часов интенсивной работы устаёт даже самый тренированный организм. А впереди ещё беговой марафон, где терпеть придётся больше всего.

Бег
На «транзитке» я снова меняю обувь. И на сей раз в кроссовки надеваю носки, иначе всё закончится плохо. Обновляю запасы питания, их теперь придётся нести на себе – в двух карманах, находящихся на спине.

Бег люблю больше всего, но никогда не стартую слишком быстро – марафон очень коварен и не прощает легкомысленного отношения. Главное, чтобы рельеф трассы был равнинным, с минимальными подъёмами и спусками. Всё-таки я белоруска – такое нам привычно. Думаю, никто не любит карабкаться по горам, когда ноги и так уже налиты свинцом, но некоторые организаторы умудряются приготовить подобные сюрпризы, и я уверена, что все участники поминают их «добрым» словом. Кроме, наверное, швейцарок или австриек, для которых такие рельефы ничем не отличаются от равнинных. Они лезут вверх с невозмутимым видом, а ты действительно начинаешь думать, что они из железа. Потому что твои обычные человеческие ноги постоянно сводят судороги, и ты ничего не можешь с этим поделать…

Беговые кроссовки каждый выбирает на свой вкус – главное, они не должны быть новыми, иначе ноги будут гарантированно стёрты. Практически все профессионалы бегут в «кроссах» с карбоновыми пластинами: они хоть и довольно быстро изнашиваются, но зато очень мягкие и упругие, хорошо защищающие стопу от асфальта.

Моё марафонское питание: четыре геля и бутылка колы или энергетика. Секретный ингредиент – зефирка (бобруйского производства). Крайне важно, чтобы в желудок что-то упало уже после 5 км бега. Потом в ход идут гели – в среднем через каждые полчаса. Если не хватает, то всегда помогут пункты питания, расставленные по трассе через 3–5 км. Там же и пью, а RedBull идёт в ход тогда, когда требуется включить мозг, – такой момент наступает во второй половине дистанции, примерно после 20 км. Если этого не сделать, то к 30 км ты гарантированно «умрёшь» и последнюю «десятку» будешь бежать, словно уткнувшись в стену.

Усталость у триатлониста бывает двух видов – психологическая и физическая. В первом случае у тебя ещё есть силы, но ты вымотан психологически, во втором – физически ты на нуле, но готов бороться: «Давай-давай, надо упереться!». Лучше первый вариант, потому что искать дополнительные силы трудно даже самому волевому спортсмену.

Когда совсем тяжело, разговариваю сама с собой: «Анечка, надо потерпеть, осталось всего ничего по сравнению с тем, что ты уже преодолела». Убеждаю себя, что самое трудное уже позади и надо всего лишь закончить дистанцию. А потом можно будет, наконец, отдохнуть. А пока надо ещё потерпеть – двадцать, десять, пять километров…

Любители в этот момент проклинают себя за то, что ввязались в эту авантюру и клянутся никогда больше не подвергать организм таким издевательствам. У профессионалов такого нет: мы добровольно выбрали эту работу и даже научились получать от неё удовольствие. Ведь на самом деле это круто – каждый раз пытаться преодолеть дистанцию быстрее, чем вчера.
Нам всем нелегко на трассе, особенно когда она подходит к концу и решается судьба первых мест. Мы все мучаемся и исподволь наблюдаем друг за другом, пытаясь понять, насколько сильно измотан противник и сможет ли он выдержать твой последний рывок, который ты, конечно, предпримешь – вне зависимости от наличия сил.

В Барселоне голландка то и дело оглядывалась, и я с удовлетворением замечала, что расстояние между нами пусть и не очень заметно, но сокращалось. Её, уверена, этот факт нервировал: кому понравится, когда соперница видит тебя всё время, а ты её нет, – она может подобраться к тебе в любой момент и так близко, как захочет. Не будешь же оглядываться через каждые 50 м, верно?

 Я тогда так и поступила: держалась за противником и играла у него на нервах, «съедая» понемногу отрыв. Адреналин зашкалил, когда я приблизилась настолько, что соперница слышала мои шаги и дыхание и не понимала, почему я не иду на обгон. А я ждала, когда до финиша останется пару километров, и была уверена, что она моё ускорение не поддержит. Так и получилось – голландка попробовала удержаться, но довольно быстро осознала, что серебра ей не видать и надо сосредоточиться на защите бронзы, которая ещё минуту назад светила её белорусской сопернице.

Это один из самых приятных моментов в триатлоне – когда тебе чертовски трудно и ты терпишь из последних сил, но понимаешь, что очень хорошо сделала работу, к которой готовилась многие месяцы.

Финиш
Счастье на нём зависит не только от осознания, что 9-часовой труд, наконец, закончен. Намного больше оно зависит от результата – если он хорош, то хочется обнять весь мир. Ты поздравляешь сама себя и гордишься тем, что во время марафона ни разу не остановилась, хотя хотелось десятки раз. Особенно когда трасса шла в гору. Но делать этого нельзя ни в коем случае: если хоть один раз дал слабину, то мозг будет просить об этом снова и снова… А сейчас он радуется вместе с ногами и спиной – они, наконец, получили долгожданный и заслуженный отдых. Осталось только посетить со счастливой хозяйкой цветочную церемонию да послушать, как она даёт интервью журналистам.

Ах да, есть ещё одно испытание – допинг-контроль, иногда длящийся очень долго. Организм настолько обезводился за это время, что его очень трудно вновь насытить водой. Да так, чтобы хватило ещё и на пробирку для процедуры. Говорят, что лучше всего в этой ситуации помогает пиво – многие девчонки вливают в себя не одну банку, но я именно тот человек, который не пьет его в принципе. Я и колу-то употребляю только на дистанции, а в обычной жизни раз в полгода. Самый лучший напиток для меня – обычная питьевая вода, поэтому допинг-контроль всегда покидаю последней. Хорошо, что перед этим разрешают сходить в душ и переодеться в чистую сухую одежду. Это надо сделать обязательно, потому что истощённый организм сейчас наиболее уязвим и заболеть не составляет никакого труда.

Потом забираю велосипед и все свои вещи из транзитной зоны и еду в гостиницу. А наутро спускаюсь по лестнице, переставляя ноги руками, – они полностью «забиты» и чаще всего измучены судорогами, которые начинают освежать воспоминания о гонке почти сразу после её окончания.

Встречаю в отеле своих коллег. Для окружающих вид у них сейчас комичный: здоровенный, великолепно сложённый мужик идёт по холлу так, будто научился ходить вчера вечером, а сегодня не очень успешно пытается вспомнить, как это было. Интересно, что о нас думают обычные люди и догадываются ли они, что мы и есть те самые ironmen и steelwomen, чей чемпионат вчера показывали по телевизору и которым наверняка все удивлялись, сидя у экрана с чашечкой кофе?..

И в самом деле, зачем им всё это нужно – симпатичным парням и девчатам, оставляющим на дистанции всё своё здоровье? Мне часто задают этот вопрос, и я каждый раз нахожу новые причины. Да спрашивающие и сами прекрасно знают ответ: так уж устроены люди, что всегда будут пытаться перепрыгнуть через планку собственных возможностей. И зачем тут вообще что-то объяснять?..

ТЕКСТ: СЕРГЕЙ ЩУРКО
ФОТО: NEWS.PM.BY, из архива Анны Максимовой